Ашхабадское землетрясение 1948 г.
Чрезвычайные события в жизни общества
При опасности действуют другие нормы человеческого поведения, чем в обычной жизни. Вот трагический пример поведения людей во время Ашхабадского землетрясения, случившегося 5 октября 1948 г. Чрезвычайной нормой тогда было – сначала спастись, потом одеть трусы; можно нести ребенка вниз головой лишь бы спасти его и т.п.
Ашхабадское землетрясение 1948 г.
Воспоминания М.Г. Червинской[258]. «Со сна и в полной темноте ничего не могу понять: моя голова довольно сильно и неоднократно стукается обо что-то каменное. «Мама, мне больно!» — пищу я. На фоне сплошного гула мой голос слышен плохо, и — почему он доносится снизу?! Отбрасываемая необычной качкой к стене, по ускользающим из-под ног ступеням, мама ведет по лестнице вниз Алину, держа ее за руку. Другой рукой прижимает мое тело к себе. Несет меня вниз головой, так, как она вытащила меня из кроватки по команде отца: «Бери Пуську и Аллу, спускайся вниз! Я — за Риммой и бабушкой». Переворачивать меня некогда, да и невозможно: удержаться бы на уходящих из-под ног ступенях! Во дворе люди, крики ужаса, вопли. Жильцы спешат выбраться из дома. Последним выбегает отец… Во дворе в полной темноте он натыкается на сбившихся в кучу соседей по дому. Здесь же и его семья. В том числе и Римма с бабушкой — все живы! Но находиться рядом с домом опасно. Подземные толчки продолжаются. «Все — на улицу!». А там вместо воздуха — белая стена пыли от рухнувших домов и треснувшей штукатурки. «Мама, почему все кричат? Почему люди бегут? Почему они голые?» Когда пыль немного рассеялась, и были зажжены первые факелы, стало видно, как обезумевшие от ужаса люди, в том виде, в каком они легли спать, очень многие совершенно голые (предшествующий теплый вечер не обещал ночной прохлады), мечутся по улице. Мама была в комбинации и все с тем же, с каким она уснула, против мигреневым шарфом на голове. Отец тоже выскочил, как спал — в одних трусах.
Наконец, наступил рассвет, не принесший ничего хорошего. В 6 часов утра снова раздался гул и новый сильный толчок. Как стало известно потом, в ночь с 5 на 6-е и утром 6-го октября всего было около 20-ти толчков. …Римма, не слушая бабушку, побежала к домам, где жили ее друзья. Вместо домов увидела кучи из кирпичей, штукатурки, балок, которые люди пытались разгрести голыми руками, ориентируясь на стоны и крики, доносящиеся из-под обвалов. Не сразу, но уже к середине дня стало известно, что самая близкая подруга, тоже Римма, погибла со всей своей семьей. Погибли почти все мальчишки из их уличной компании. Сознание, замутненное потрясениями бессонной, наполненной кошмарами ночи, не сразу реагировало на такие ужасные известия. Но уже днем, возвращаясь вместе с Ромашовыми, родители встречали людей с явно выраженными признаками помешательства. Не все могли перенести трагедию потери родных. То, что землетрясение произошло ночью (астрономические часы местной обсерватории остановились в момент первого толчка — в 1 час 14 минут, по некоторым данным — 12 минут), определило кошмарную статистику человеческих жертв, особенно детей, которых не успели вывести из домов, вытащить из кроваток. Дети и женщины вообще составляли основное население Ашхабада после войны. Соответственно, они определили основное число погибших — почти 85%. Всего в результате землетрясения в Ашхабаде и в небольших селениях, расположенных в Ашхабадском и Геок-Тепинском районах, погибло 110 тысяч из 170 тысяч проживавших там.»
