Изоморфизм. Гомологии. Аналогии
Как мы знаем, люди находят сходство между поведением человека и множеством самых разных животных – от червяка и муравья до обезьяны и барана. В большинстве случаем речь идет об изоморфных явлениях – попросту говоря, о воображаемом или реальном сходстве («ведешь себя как слон в посудной лавке»). Как бы поверхностным не были такие сходства, мы пытаемся использовать их, если нам кажется, что мы немного лучше понимаем свое поведение. Однако особый интерес представляют сходства поведения, основанные на сходстве «глубинных» причин социального поведения – сходстве мотивации, реакций на одинаковые стимулы среды, сходстве структуры сообществ человека и животных.
Сопоставляя поведение животных и человека, мы основываемся на изоморфизме (от древнегреческих слов ἴσος – «равный, одинаковый, подобный» и μορφή – «форма»), полагая, что если существует изоморфизм, то наблюдаемые образцы поведения «одинаково устроены». Например, вожак-сторож в группах животных и людей ведут себя похоже: осматриваются, прислушиваются, вскакивают на ноги, чтобы осмотреться. Однако изоморфизм поведения может наблюдаться и в случаях, когда существуют
принципиальные различия поведения. В приведенном примере сходное поведение не означает глубокого сходства. У животных вожаками-сторожами бывают животные с повышенной оборонительной мотивацией, что отражается на частоте осматривания, дистанции осматривания. Люди-сторожа действует по обязанности, ими могут быть и весьма спокойные люди, которые спят на посту.
В сходном поведении животных и человека мы пытаемся найти гомологии, в отличии от поверхностного сходства (аналогий, основанных на конвергентной эволюции). «Что ты бельма выпялил?», — говорят рассерженному человеку. Рассерженные коровы также демонстрируют белки глаз. Люди издавна знакомы с этим признаком агрессивного поведения. Это видно в изображениях быка у египтян и мастеров Двуречья, в изображениях бизона в пещере Альтамира. Проявления гнева также сходны у многих видов животных, далеких по своему систематическому положению, и у человека: положение головы («набычивание»), агрессивный смех, трясение головой, зевающие движения, тяжелое дыхание, сопение, фырканье. Гомологично, вероятно, поведение животных и людей, «следующих» за вожаком, повторяющих его действия.
Hooff, van Schaik (1992)[278], анализируя сходство выразительных движений собак и обезьян, использовали 3 критерия гомологий: (1) сходство морфологического строения органа, (2) сходство положения в организме, (3) сходство морфогенеза. Гомологичные движения, свойственные приматам, собакам, копытным: выкатывание глаз с оттягиванием век, положение головы, трясение головой, агрессивный хохот, зевающие движения, тяжелое дыхание, сопение, фырканье. Гомологии поведения человека и животных детально описаны в работах К. Лоренца и И. Эйбл-Айбесфельд[279].
Установлено, что около двух третей социального поведения человека имеет эволюционные корни. Эпигенетические правила (смотри Главу 5) развивались при взаимодействии генетической и культурной эволюции в течение долгого периода нашей предыстории. Появление большинства эпигенетических особенностей поведения датируется миллионами лет назад нашей истории как млекопитающих. Некоторые черты социального поведения, такие как правила лингвистического развития, сформировались лишь сотни тысяч лет назад. Мы врожденно предрасположены учить и закреплять одну возможность, а не другую. Например, мы предрасположены очень быстро учиться бояться змей, вплоть до уровня фобии, но мы не предрасположены бояться других рептилий, таких как черепах и ящериц[280].
Массы животных и людей взаимодействуют при движении аналогичным образом. Мало того, движение особей и групп особей напоминает струи в потоке жидкости и описывается гидродинамическими формулами. Существует отдельное направление исследований, разрабатывающих математические и аналоговые модели движения масс живых существ и их взаимодействия с окружающей средой.
Пока неопровержимо доказаны гомологические сходства лишь элементарных проявлений поведения человека и животных. Так, морфология поведения (например, позы, мимика, проявления эмоций и т.п.) лидеров человеческого общества была изучена множеством исследователей[281]. Гомологично сходство поведения толпы людей и поведения стада животных, которое, как мы знаем, отнюдь не однородно и включает потенциальных вожаков, которые и определяют поведение стада. Один из потенциальных вожаков в конкретной обстановке становится лидером стада. Гомологично, вероятно, поведение животных и людей, «следующих» за вожаком, повторяющих его действия. Однако мотивация лидеров стад животных и человеческих масс нередко отличается. В примерах массового поведения людей мы видели, что мотивацией может быть страстное желание увидеть труп вождя, стремление толпы пробиться к какому-то месту, ценность которого имеет лишь сиюминутное значение. Тем более трудно сравнивать мотивацию людей и животных, когда речь идет о финансовых паниках. Как мы уже знаем, важнейшей мотивацией массового поведения бывает эмоции ожидания каких-то ужасных событий.
Весьма разные по природе, лидеры людей, случается, вынуждены находиться в толпе, а вожаки животных в стаде. После смешивания с массой себе подобных, в условиях измененной мотивации (все напуганы) и действия социальной мотивации (быть в стаде лучше, чем не быть) одни полностью подчиняются бытию в стаде (в толпе), другие сохраняют контакт с внешним миром, наблюдают за тем, кто там угрожает, насколько, откуда, как это сообразуется с основным направлением движения, с миграционным направлением, с мотивациями голода, жажды, усталости, поиска своего детеныша и необходимости отдать молоко. И на основе всего этого возникают особи с меньшим или большим подчинением стаду, большей или меньшей самостоятельностью поведения.
Эволюция человека не предуготовила поведенческих приспособлений к стадному
образу жизни, такими, например, как морфологическая поддержка поведения. У человека не было и нет каких-либо особенностей окраски или выростов на теле, которые важны для стадного поведения многих копытных. Глазами мы воспринимаем эмоциональное состояние соседей по выражению лиц, позам тревоги или расслабленности, но это сигналы, которые не могут служить эффективными стимулами, вызывающими соответствующее поведение. Они пригодны для поведения по типу свободного выбора, но не слепого подражания. Крики отчаяния и мольбы о помощи, конечно, влияют на наше эмоциональное состояние, также как любого человека тревожит плач ребенка. Однако и эти эмоциональные выражения могут вызывать помощь соседей, а могут игнорироваться. Недостаток морфологической поддержки поведения у людей культура восполняет искусственными стимулами. Широко распространены эполеты и им подобные накладки на одежду, чтобы демонстрировать могущество их носителя. Существует разнообразие головных уборов, также подчеркивающих воинственность или ранг их обладателя. Всевозможные раскраски воинов, подкладки по юбки сзади у женщин, в былые времена гульфики у мужчин, — все это искусственные релизеры социального или полового поведения.
Разведка, как особо сложное поведение вожаков групп млекопитающих, как это не удивительно, имеет эволюционного предшественника в поведении некоторых видов рыб. В присутствии хищника несколько рыб, иногда до трети стаи, совершают короткие (на 4-6 длин тела) броски в сторону врага и быстро возвращаются. Так ведет себя многим известная по содержанию в аквариумах данио рерио. Наблюдая поведение трехиглой колюшки, нашли интересную закономерность: разведкой занимались только голодные рыбки. Им было интересно узнать, что за странный хищник появился в их расположении (исследователи использовали модель гольца). Голодные рыбки кормились вблизи модели хищника, несмотря на опасность. Сытые предпочитали не рисковать.[282]
Неожиданные, ничем не спровоцированные побежки, шараханье нередко наблюдаются в стадах копытных. Кажется, что это вид провокации – вдруг хищник в действительности неподалеку и, подумав, что обнаружен, выйдет из укрытия. Более вероятно, что это проявление ритмики оборонительной активности. Люди и животные регулярно осматриваются вокруг, более пугливые звери время от времени ощущают (или только демонстрируют) панический испуг. Также ведут себя и некоторые рыбы.
Например, гольяны совершают резкие и короткие броски внутри стаи или за ее пределы[283].
Эволюция рыб. Д. Павлов и А. Касумян пишут284: «К настоящему времени четкие представления об эволюции стайного поведения рыб еще не сформировались, что обусловлено сложностью поиска прямых документальных свидетельств истории развития поведенческих признаков. Анализ особенностей поведения представителей крупных таксонов хордовых животных показывает, что видов, для которых характерно стайное поведение нет среди бесчерепных (Acrania) и ряда групп позвоночных животных (Vertebrata): у бесчелюстных (Agnatha) — миксин (Mixini) и миног (Petromyzontes), у большинства хрящевых рыб (Chondrichthyes), несмотря на то, что многие из акул существенно не отличаются от типично стайных рыб по образу жизни (обитание в пелагиали) и уровню развития зрения – сенсорной основы стайного поведения. Нет их и среди примитивных групп костных рыб… Однако среди более молодой группы костных рыб – костистых (Teleostei) типично стайные виды составляют уже значительную долю (по некоторым оценкам – до 25%).»
Жизнь в стае весьма характерна для рыб, примерно четверть всех видов рыб живут стаями всю жизнь, а еще 50% пока проходят личиночный и мальковый этап развития. Нет стайных рыб среди тех, что живут на большой глубине, в пещерах или ведут ночной образ жизни. Зато у таких рыб часто имеются шипы, колючки, ядовитые железы и тому подобные личные средства защиты. В одиночку живут осетровые рыбы.
Некоторые рыбы вообще не могут жить вне стаи. Например, хорошо известная большинству россиян атлантическая селедка погибает через несколько дней, если ее изолировать. Впрочем, во время кормежки у побережий, там, где много корма и у селедки возникает агрессивность к соседям, многие особи держатся поодиночке»[285].
