5 Архары Бадхыза (3)

Как это всегда бывает, через две недели поток новых наблюдений схлынул. Мы, конечно, не ленились записывать и то, что уже хорошо изучили, но работа перестала давать удовлетворение. Сначала Валя на правах добровольного помощника стала предпочитать не мотаться за архарами, а устроиться на зеленом холме с книжкой. Потом Витя стал все чаще отпрашиваться на вольную охоту за красивой фотографией. Да и я понимал, что «сливки» интересного мы сняли, сделали, что возможно. Да и срок окончания работ близился. Оставалась неосуществленной лишь одна мечта: хоть на день стать пастухом диких архаров, доказать и себе, и другим, что между охотником и пастухом нет принципиальных отличий.
Переход к пастушеству был важным этапом в истории человечества. Люди перестали зависеть от воли случая, переменчивой охотничьей удачи. Те же архары оказались всегда у них под рукой: хочешь — паси, нужно — ешь. Однако в основе работы и охотника, и пастуха, как я считаю, лежали одни законы поведения животных.
Собрать несколько групп архаров в одну большую, заставить ее пастись на одном месте нам удавалось. Конечно, не только «беря на испуг». Наоборот, собрав большую группу, мы старались поменьше пугать зверей, сидели или лежали вдалеке. Раз заметив, они уже не теряли нас из виду. Архары даже привыкли к людям и пугались, если мы прятались. Однако вся эта видимость пастьбы редко продолжалась подолгу. Что-то начинало беспокоить зверей. Вожаки тянули то в одну, то в другую сторону. Наши попытки преградить дорогу лишь усиливали их возбуждение, рождали панику и безоглядное, напрорыв бегство.
Изучая, куда побегут испуганные архары — на ветер или поднимутся по склону ближайшей горы, или к месту последней ночевки,— мы заметили, что их поведение легче предсказать, если приметил, куда они шли до тревоги. Испугавшись, вожак вел группу в том же направлении, что до встречи с нами.
Возможно, мы примелькались и надоели архарам. Коль скоро они помнили, где стоял куст фисташки, ужели еще не приметили широкую, словно печка, фигуру Вити или Валин белый платочек? Эти опыты наводили на другую мысль. Быть может, мы смогли бы удержать архаров поблизости, если не противоречили сильно их желаниям. Взялись пасти, значит должны были думать и о кормежке, водопое, отдыхе. Жаль, что мы сами не могли питаться травой и уж очень любили свою избушку в Акарчешме.
Все же решили попробовать. Долго выбирали себе группу. Хотелось, чтобы в ней были приметные животные, которых не спутаешь с другими. Наконец, нашли подходящую: вожак — старая овца с обломанным рогом, один из ягнят — хромает, в группе три крупных барана, всего двадцать одна голова. Они мирно паслись на плато за вулканом. Не знали еще, что будут «одомашнены».
Архары приметили нас сразу, да мы и не скрывались. Шли стороной, словно гуляли, хотя и старались оказаться с наветренной стороны от группы. Вожачка долго провожала нас взглядом, однако не испугалась, потому что мы не прятались. Только отвела свою компанию чуть подальше.
До полудня ситуация мало изменилась, а потом вожачка забеспокоилась. Предстояло понять, чего ей не хватает. Нам было жарко, и мы предположили, что архаров тянет туда, где ветерок. Мы бы поднялись повыше на склон. Однако архары рассудили по-своему, перешли на край плато. Здесь на перегибе к долине они улеглись на отдых. То ли кругозор был там лучше, то ли сквозняк сильнее.
Часов в пять вечера наши подопечные стали подниматься, щипать травку. Сначала, где лежали, потом двинулись к Грифиному оврагу. Выстроившись друг за другом, они без остановки пересекали овраги, поднялись по склону и пропали за горизонтом. А мы, обескураженные и невеселые, как могли скоро, следовали за ними следом.
Часам к шести мы подошли к Грифиному оврагу. Едва заглянули в него, как на противоположном склоне, напротив и совсем неподалеку от нас вскочили с места, метнулись в одну, в другую сторону архары. Их было много, как подсчитали потом по фотографии, 120 штук. Здесь собрались на дневной отдых несколько групп, каждая со своим вожаком, и это лишило стадо однозначности решений. Архары устремлялись было за одной из овец, но та, испугавшись собственной смелости, останавливалась, возвращалась в общую массу, и тогда следовал рывок за другой овцой. Собравшись в плотную массу, животные теряли самостоятельность, больше надеялись на соседей, чем на себя, предпочитали подражать, а не принимать решение. Не будь передо мной глубокого оврага, можно было бы попробовать управлять стадом архаров, как приходилось пасти северных оленей.
Наконец, одна из крайних групп направилась вверх по кромке оврага, вытянулась цепочкой галопирующих животных вслед за однорогой овцой, а за ними устремилось и все стадо. Чуть поодаль одной из вожачек приглянулся другой путь бегства, она отделилась, повела часть архаров в сторону. За время сумятицы мы успели привести в готовность фотоаппараты, сделать несколько снимков. К сожалению, мы недооценили порывистость движений испуганных архаров. На фотографиях их изображения оказались чуть смазанными. Надо было снимать с меньшей выдержкой.
Через полчаса, уже под вечер, мы увидели множество групп архаров на знакомом плато в верховьях большого оврага. Том самом, где увидели баранов в первый день пребывания в Акарчешме. Долго искали свою группу, нашли только вожачку с обломанным рогом в массе других архаров. Посовещавшись, решили подойти поближе, снова побыть на глазах у наших подопечных и, если будет возможно, собрать их в плотную массу. Я уже размечтался, как угоним все стадо на старое место. Это ли будет не проявление нашей власти над архарами!
Не прячась, во весь рост пошли через плато. Архары сначала мало беспокоились, расступались в стороны, продолжали пастись. Потом вдруг потянулись наверх, туда, где мы обычно располагали наблюдательный пункт.
Изрядно устав за день, мы оставили наши пастушеские заботы и, словно в театре, смотрели, как играют на закате солнца годовалые ягнята. Друг за дружкой, хороводом они носились вверх-вниз по склону. Вдруг возникала притворная драка. Малыши с налета сталкивались лбами, потом кто-нибудь вновь убегал, словно приглашая продолжить игру.
Мы вернулись в Акарчешме. С радостью сбросили с плеч оказавшиеся ненужными запасы продовольствия, лишнюю одежду. Валя, совсем не склонная прощать нам отступничество, объясняла:
— Мальчики, ну куда вам до древних охотников! Сытые, одетые, ну какая вам забота гонять баранов?
— Шкуры надеть на себя недолго,— защищался я.— Просто у них было много времени. Они одомашнивали тысячу лет.
— И наверное, знали, как это делать,— не унималась Валя. Такое замечание было обидным, но что делать, приходилось согласиться.— И жены голодные плакали, и дети.
— И силы были другие. Что могут сделать два с половиной энтузиаста? — добавил я.
— Кого это ты считаешь за половину? Если меня, то ошибаешься. Я против домашних архаров. Пусть живут, как жили.
Наверное, это правильно. В наше время людей заботит, как сохранить диких животных. И навряд ли нужно их приручать. Другой вопрос, что, изучая «дикарей», повторяя путь от охотника до пастуха, мы надеемся найти новые приемы управления стадами.