Трагедия в кинотеатре Ирокез
Трагедия в кинотеатре Ирокез [12]
30 декабря 1903 года в чикагском театре «Ирокез» проходила премьера буффонады «Mister Bluebird». Новый, роскошный, оснащенный по последнему слову противопожарной техники, театр «Ирокез» считался самым престижным в городе, а его труппа – любимой жителями и гостями Чикаго. В зрительном зале было 2000 человек.
Пожар начался от искры ацетиленовой лампы, используемой для получения на сцене эффекта лунного света. Электротехник Мюллен увидел, как загорелась ткань. Он попытался потушить огонь, но тщетно: пламя охватило легкую декорацию и разрослось с невероятной быстротой. Прибежавший пожарный, дежуривший на сцене в составе добровольцев, бросился тушить пожар патентованным огнетушителем в виде трубки с “огнегасительной” жидкостью. Но сделал это настолько неумело, что жидкость попала в противоположную сторону.
Хотя огонь быстро распространялся, в зале вначале не было паники. Комик Фой бросился полуодетый на сцену, уговаривая публику сохранять спокойствие, не уходить из зала, в то же время он приказал оркестру исполнять веселые мелодии. Музыканты видели опасность прямо перед собой, и лишь немногие из них повиновались артисту. На спектакле присутствовало много детей. Видя языки пламени, вырывавшиеся со стороны кулисы, они смеялись и даже аплодировали. Многие из них кричали: “Смотрите, смотрите, как интересно, луна горит!” На глазах зрителей пожар очень быстро разросся до больших размеров. Директор театра приказал немедленно опустить противопожарный занавес, чтобы изолировать сцену. Но конструкция занавеса не была должным образом отработана и в момент опускания его заклинило. Несмотря на все усилия машиниста, занавес оставался неподвижным, дым со стороны сцены стал проникать в переполненный зрительный зал.
На этом кончаются разумные действия администрации, артистов и дежурных пожарных. В дальнейшем все они думали только о собственном спасении, нимало не заботясь о судьбе зрителей. Первыми обратились в бегство директор театра и все актеры, за ними последовали рабочие сцены, билетеры и другой обслуживающий персонал. Никто не попытался вызвать пожарную охрану города. Даже находившийся на сцене на дежурстве большой отряд добровольных пожарных оказался охваченным сильнейшей паникой. Увидев пламя, все они, как по команде, стремглав бросились к выходам, не подумав что-либо сделать для прекращения пожара.
Раздавшийся женский крик из партера “Пожар!” сразу вызвал панику. Через несколько секунд на сцене с грохотом взорвались два ацетиленовых баллона. Взрывом разрушило все провода электрического освещения, в зале воцарился полнейший мрак, прорезываемый красноватыми языками пламени, вырывавшимися сквозь оставленный занавесом проем.
Публика в темноте бросилась к двум выходам. Взрослые, отталкивая детей, стремились побыстрее выбраться наружу. Образовалась давка. Менее чем в одну минуту центральные проходы оказались забитыми телами. Остальные выходы были свободными, ими воспользовались только артисты и служебный персонал театра.
Убегая из театра, они оставили двери за собой открытыми, что создало в здании сильную тягу, способствовавшую быстрому распространению огня. Зрители, занимавшие места на балконе, обезумев от страха, соскакивали в партер, убивая при этом женщин и детей. Балконы вследствие тесного расположения рядов и недостаточной ширины выходов оказались настоящими западнями. Там в невероятной тесноте сидело 900 человек, преимущественно женщины и дети, большинство которых погибли ужасной смертью.
Двери театра извергали наружу десятки окровавленных людей. Потом образовалась свалка: кого-то сбили, затоптали, и копошащиеся тела замуровали выход. От невыносимого жара стали лопаться оконные стекла. Люди выбирались на карнизы. Огонь заставлял их бросаться вниз, и они разбивались о брусчатку. Под тяжестью скопившихся на нем людей, рухнул узорчатый балкон.
Когда прибывшие пожарные Чикаго проникли в помещение театра, там царила полная тьма, так что пришлось взять из соседних лавок весь запас фонарей. При этом скудном освещении спасатели увидели ужасающие признаки того, как беспощадно велась здесь борьба за жизнь. В проходах лежали груды трупов высотой в два человеческих роста: у многих лица растоптаны до неузнаваемости, все платье сорвано с тела, дети целыми группами придавлены к стенам. В углах были найдены под грудой тел живые еще люди: высоко наваленные трупы защитили их от дыма, газов и спасли.
Пожар в театре “Ирокез” унес около 600 человеческих жизней, главным образом женщин и детей. Из 150 артистов и персонала театра ни один человек не погиб, не получил ранений или ожогов. Даже комический актер Фой, призывавший в начале пожара взрослых и детей оставаться спокойными и не выходить из зала, сумел спасти свою жизнь и без царапинки выйти из горящего театра. Персонал театра хорошо знал расположение выходов из здания и мог показать их находящимся в зале. Но работники театра первыми покинули горящее здание, бросив попавших в беду зрителей на произвол судьбы.
